Во влажном мраке караульной комнаты, находящейся позади резиденции губернатора, аккуратно подкручивал свои усы полковник Чамлетт Арундейл, бывший ранее генералом королевской кавалерии и пониженный в ранге за взятки и воровство. Он был сильно не в духе, раздражен и готов взорваться из-за любого пустяка. Будь проклят старикан Уаттс вместе со своими представлениями о формальностях! Здесь, в этой вонючей, мерзкой дыре, которая только называется портом, ему как помощнику губернатора придется одеваться в тот же поношенный алый с золотом, ужасно жаркий мундир, который носили солдаты во дворце Уайтхолла.

— Роберт! — не оборачиваясь, рявкнул помощник губернатора. — Ты, чертов скряга, ступай вниз и принеси мне два молочных пунша!

— Есть, сэр, ваше превосходительство, сэр!

— Дженкинс!

Окованная железом и обитая гвоздями дверь со скрипом отворилась. — Да, сэр?

— Сходи за этим мерзавцем Морганом и отправь его прямо ко мне. Я не позволю ему хвастать и трепаться по всему городу, пока он не представит мне отчет — черт побери твою тупость! Оставь в покое эту проклятую дверь, пусть будет открыта! Здесь и так уже жарче, чем в самых глубинах ада.

Чувство приятного злорадства, правда не без примеси тревоги, охватило помощника губернатора. Слава Богу, что сегодня старый Уаттс так трясется от перемежающейся лихорадки, что его зубы стучат быстрее кастаньет любой из испанских шлюх в порту.

Капитана Генри Моргана, несмотря на его дико вспыльчивый и невероятно невоздержанный валлийский характер, он понимал и любил за его несомненно знатное происхождение, хотя и тайно завидовал его несгибаемой силе воли.

Из всех пиратских капитанов, как старых, так и молодых, которые часто бывали на Тортуге, только Морган действительно мог равняться с Эдвардом Мэнсфилдом, хитрым и ловким опытным флибустьером, капитаном и, когда это было выгодно, пиратом.

К своему большому удивлению, Арундейл обнаружил, что он ждет Моргана, стоя рядом с красивым столом красного дерева, который капитан Бартоломью Португалец украл во время одного из своих бесчисленных походов к берегам Юкатана.

Мускулистая фигура Моргана совершенно закрыла собой невысокий дверной проем.

— Черт побери, комендант! — Он помолчал немного. -Я чертовски рад чести приветствовать тебя. Еще неделю назад я думал, что вряд ли удостоюсь этой чести.

Арундейл протянул руку. Светло-зеленые глаза помощника губернатора впились в этого коренастого молодого человека примерно лет двадцати пяти.

В знак приветствия капитан «Вольного дара» приподнял плоскую испанскую шляпу с мягкими полями, надетую прямо на повязанный красно-желтый полосатый платок. Арундейл отметил про себя, что светло-коричневые, почти рыжие усы Моргана стали длиннее, а шея, да и весь он под нещадным карибским солнцем стал какого-то орехового, почти коричневого цвета. Ярко блестели свисающие из ушей пирата золотые серьги, каждая была украшена тремя грубо обработанными изумрудами. Красная вельветовая перевязь, поддерживающая очень прочную изогнутую саблю, была надета прямо на мокрую от пота льняную рубаху. Широкий кожаный резной ремень поддерживал не только мешковатые штаны цвета перезревшей сливы, но и пару изящных, хотя и опасных абордажных пистолетов.

Они пожали друг другу руки, затем, в ответ на приглашение Арундейла, Морган уселся в кресло и вытянул перед собой ноги в желтых чулках. Немного напряженно Арундейл тоже уселся, а затем наклонился вперед, не в силах скрыть своего любопытства.

— Ну, так что, Гарри? Да говори же! Нам тут, в Кайоне, было не так-то просто ждать, грызть ногти и только догадываться, как у тебя обстоят дела. Я полагаю, ты задал донам хорошую трепку?

Выпуклые черные глаза Моргана остановились на собеседнике, и он выпятил вперед челюсть.

— Да, мы одержали что-то вроде победы, я так думаю.

— Что-то вроде? Ты потерпел неудачу при взятии Сантьяго? — Голос помощника губернатора дрогнул.

— Нет. Мы до известной степени выполнили наши намерения, но, пусть меня поджарят в аду, это дело оказалось плохо продумано.

— Вы захватили добычу? Сколько рабов?

— Добыча есть, вдвое меньше того, что нам бы следовало получить.

Арундейл ждал. Он хорошо знал, что Морган всегда был очень осторожен в выражениях.

Топая плоскими ступнями с розовыми подошвами, вошел Роберт, огромный негр. Он нес массивные золотые кубки с молочным пуншем.

— Лопни твои глаза! — проворчал Арундейл, награждая негра пинком за неловко поставленные бокалы.

— Лопнут, лопнут! — бросил реплику Морган. — А потом к нам вернется его королевское величество король Карл.

Арундейл сухо улыбнулся.

— Черт меня побери! Гарри, неужели ты никогда не откажешься от этой дурацкой мечты?

— А ты? — вызывающе бросил молодой человек. — После всего, что с тобой случилось?

Помощник губернатора горько засмеялся.

— Я всю жизнь поддерживал Стюарта и старался внести посильный вклад в дело его возвращения на престол. Не моя вина, что у Стюарта ничего не выходит. Но теперь у меня появилась ненаглядная Генриетта, и все, к чему я стремлюсь, — вырвать удачу у испанцев. — Почти гневно Арундейл опустился на стул и смахнул тяжелые капли пота с нижней губы. — Кроме того, — продолжал он, — старик Уаттс и я, мы вместе должны считаться с адмиралом Пенном и генералом Венейблзом, так хорошо укрепившимися там, на Ямайке. А, они полностью преданы Английской республике.

Морган подвинулся к нему.

— Хороших новостей не слышно?

— Нет, мы уже несколько недель не получали информации из-за рубежа.

— На прошлой неделе я разговаривал с командой ливерпульского брига. Их капитан клялся, что Кровавый Оливер наконец умер. Похоже, что «круглоголовые» пытаются посадить его сына Ричарда на трон протектора. Вся Британия охвачена роялистскими волнениями. Ты веришь этому?

Арундейл устало покачал головой.

— Нет. Я слышу подобные разговоры вот уже последние пятнадцать лет, но проклятые «круглоголовые» всегда побеждают.

Морган жадно проглотил остатки своего молочного пунша, ткнул указательным пальцем в раба и потребовал второй порции.

Арундейл вытер влажные пальцы кружевным платком.

— А теперь что касается твоей атаки на Сантьяго. Составь официальный рапорт, будь так добр. — Он взял лист бумаги и вытащил перо из короткого стакана, заполненного серыми, коричневыми и белыми гусиными перьями.

Морган ослабил ремень, положил перед собой на стол оправленные в серебро пистолеты, а затем снова уселся на стул, устроив саблю на коленях. Его глаза перебегали с яркой фигуры помощника губернатора на дверь, ведущую внутрь резиденции. Он тщетно пытался услышать голос Сьюзан.

Арундейл сказал отрывисто:

— В чем дело, сэр? Дайте мне точный отчет, вы поняли?

Морган впервые нагло усмехнулся, чтобы заявить о своей независимости, а затем в соответствующих, но живых выражениях описал пиратскую экспедицию против испанского города Сантьяго. Проголосовав, четыреста человек создали отряд мстителей, который затем был разбит на четыре группы, во главе каждой встал испытанный и умелый капитан. Помимо Моргана этой чести удостоились капитаны Дабронс, Хэмфри Добсон и Джон Рикс.

— Черт! Я и сам знаю, как начинался ваш поход, — не выдержал Арундейл. — Переходи к самому главному. Как далеко от моря лежит Сантьяго?

— Около пятнадцати лье, или, если это вам удобнее, около сорока пяти миль.

— Итак?

Молодой капитан невозмутимо продолжал:

— Мы прибыли в Порт-о-Плэйт в Вербное воскресенье и удачно сошли на берег, но черт побери! Другие капитаны или не хотели, или не могли удержать своих негодяев от ссор и набегов с целью грабежа на каждую деревушку, попадающуюся на нашем пути.

Так мы начали. задерживаться, потому что нам надо было собрать людей. Нам повезло только потому, что губернатор Сантьяго оказался до того самонадеян, что не верил в то, что корсары отважатся продвинуться так далеко по суше. Поэтому, несмотря на все неприятности, наши отряды смогли захватить город врасплох на рассвете в страстную среду.